Поиск по творчеству и критике

1. Мещерская сторона. Главы 12-15

Входимость: 10. Размер: 17кб.

Часть текста: ("заладили дожжи" или, наоборот, "наконец-то обмоет траву, а то все сушь да сушь"). И только после этого беседа может свободно переходить на любую тему. Больше всего старики любят поговорить о вещах необыкновенных: о новом Московском море, "водяных еропланах" (глиссерах) на Оке, французской пище ("из лягушек уху варят и хлебают серебряными ложками"), барсучьих бегах и колхознике из-под Пронска, который, говорят, заработал столько трудодней, что купил на них автомобиль с музыкой. Чаще всего я встречался с ворчливым дедом-корзинщиком. Жил он в шалаше на Музге. Звали его Степаном, а прозвище у него было "Борода на жердях". Дед был худой, тонконогий, как старая лошадь. Говорил он невнятно, борода лезла в рот; ветер ворошил у деда мохнатое лицо. Как-то я заночевал в шалаше у Степана. Пришел я поздно. Были серые теплые сумерки, перепадал нерешительный дождь. Он шумел по кустам, стихал, потом снова начинал шуметь, как будто играл с нами в прятки. - Возится этот дождь, как дитё,- сказал Степан.- Чисто ребенок - то тут шелохнет, то там, а то и вовсе притаится, слушает наш разговор. У костра сидела девочка лет двенадцати, светлоглазая,...

2. Ветер скорости

Входимость: 7. Размер: 67кб.

Часть текста: К ним были обращены мысли Пушкина, Лермонтова, Льва Толстого и многих тысяч русских людей. «Недаром помнит вся Россия про день Бородина». На этих полях Пьер Безухов мог бы встретиться с интендантом наполеоновской армии Стендалем. Я написал слово «мог» потому, что сила толстовского гения сделала Безухова существующим. Нельзя даже представить себе, что не было на свете этого добродушного увальня. Ветер скорости гудел в крыльях «победы». Под этот гул хорошо было думать о разных разностях, хотя бы об этой невозможной встрече Безухова со Стендалем. О чем они могли говорить? Может быть, о том, что рядом со старой кровавой историей, с ее войнами и бессмыслицей живет простая повесть любящих сердец, где-то близко бьется милое сердце Наташи Ростовой. И ради этого сердца стоит броситься очертя голову в любую опасность. Мало ли мыслей приходит в голову под гул дорожного ветра! А здесь ему было где разгуляться – на автостраде Москва – Минск, серой бетонной ленте, туго натянутой от края до края земли. Дорога эта проходит в стороне от городов и деревень. Города возникают и проносятся по ее сторонам, как виденья. Таким виденьем прошла на вечереющих холмах героическая Вязьма. И снова помчались километры красной по осени болотной травы, березняка и равномерно сменяющих друг друга перелесков. Днепр под Смоленском блеснул узкой извилиной. Берега его дымились паром. Около Днепра мы остановили машину. Пастух гнал навстречу пестрое стадо. Вопреки ...

3. Фраерман Р.: Любимый друг

Входимость: 6. Размер: 23кб.

Часть текста: тому назад в Батуме, в начале 22-го года. А в Батум я был командирован как корреспондент Российского телеграфного агентства (РОСТА). Я, конечно, прежде всего познакомился с редакцией местной газеты «Батумский рабочий», где редактором был как мне помнится, Павчинский — человек очень добродушный и очень опытный газетчик. Он не скупился платить корреспондентам по три рубля за заметку на грузинские деньги — боны, довольно крупного размера кредитные билеты. Однако на эту сумму можно было купить только несколько мандаринов, кусок козьего сыру и маленькую чекушку крепкой виноградной водки «Рухадзе». Самые интересные новости я узнавал в порту, куда приходили корабли со всех концов света. В порту была матросская гостиница, нечто вроде бордингауза, — «Аджаристан». В этом бордингаузе я и познакомился с Паустовским. Он ютился в крошечной комнатке и редактировал крошечную газетку «Маяк» — орган Батумского профсоюза моряков. Мы в ту пору были молоды, мечтали о литературной деятельности. Оба были романтики. Нас манила экзотика; я, житель лесистой Белоруссии, близ Беловежской пущи, где на свободе ходили вымирающие зубры, был очарован субтропической природой. Скромная комнатка Паустовского казалась мне заповедным уголком. Паустовский очень радушно принял меня и пригласил приходить к нему ежедневно, так как у него за день накапливается много информации. Я охотно принял его предложение и заходил к нему каждый день, обычно под вечер. Мы скоро подружились. Нас связывало многое. Мы были молоды, оба маленького роста, что нас сильно огорчало. Занимались журналистикой, любили стихи, природу, рыбную ловлю и ночевки у костра где-нибудь в лесу или около реки. В его небольшой комнате мы вспоминали стихи, ныне уже забытых поэтов —...

4. Ленька с Малого озера

Входимость: 12. Размер: 13кб.

Часть текста: и упоминали много примет. Их объяснения выглядели примерно так: «Как дойдете до канавы, берите круто вкось к лесу, а там идите и идите на край дороги по горелым опушкам к самой барсучьей яме, за ямой надо бы вам угодить прямо на холмище, его оттуда чуть-чуть видать, а за холмищем дорога, можно сказать, совсем простая – по кочкам до самого озера. Так и дойдете». Мы точно следовали этим приметам, но никогда не доходили. Сейчас мы шли по карте, но все же заблудились в сухих болотах, заросших мелким лесом. Осенний день шуршал ломкой листвой. Потом начал моросить тончайший дождь, похожий на холодную пыль. К трем часам дня мы вышли на песчаный бугор среди болот, заросший сухим папоротником. День быстро темнел, сумерки уже зарождались под неприветливым небом, и приближалась ночь – волчья ночь в болотах, полная треска сухих ветвей, шороха капель и невыносимого чувства одиночества. Мы кричали и прислушивались. Ветер шумел в ответ в мертвых чащах и приносил хриплое карканье вороньих стай. Потом где-то за краем земли и болот послышался ответный крик, протяжный и слабый. Голос приближался. Затрещал осинник, голос послышался совсем рядом, из чащи вышел веснушчатый мальчик. Было ему лет двенадцать. Он осторожно шагал по валежнику босыми ногами и нес в руках старые сапоги. Он подошел к нам и застенчиво поздоровался. – А я слышу, кто-то и кричит и кричит, – сказал он и засмеялся. – Даже испугался: никого в эту пору тут быть не должно. Летом еще бабы ходят за ягодами, а сейчас какие ягоды – все сошло! Заблудились? – Заблудились, – ответили мы. – Здесь и пропасть недолго, – сказал мальчик. – Прошлым летом баба...

5. Путешествие на старом верблюде

Входимость: 6. Размер: 9кб.

Часть текста: верблюде В Казахстане, на берегу озера Зайсан, прозванного кочевниками «Озером колоколов» за чистый звон его волн, прожил всю свою жизнь старый казах Сеид Тулубаев. Может быть, не все знают о Казахстане. Тогда им придется развернуть карту Азии и в самой сердцевине материка, между Каспийским морем и пустыней Гоби у подножья Небесных гор – Тянь-Шаня, найти очертания этой огромной страны. Знающие люди говорят, что если отрезать от Европы все полуострова, то останется территория, равная Казахстану. Я не проверял этого, но знаю, что Казахстан занимает исполинскую площадь в три миллиона квадратных километров. Границы этой республики заключают в себе не только пустыни, те бесплодные земли, над которыми, по словам простодушных кочевников, «пролетел ангел смерти», но и травянистые тучные степи, озера, похожие на моря, и оазисы, напоминающие оазисы Индостана, и, наконец, снеговые горы и альпийские пастбища. Там травы подымаются выше всадников, едущих на лошадях. Казахстан богат углем, нефтью, медью, железом, золотом, серебром и драгоценными камнями, свинцом, рыбой и солью, хлопком и рисом, стадами рогатого скота, овец и верблюдов, табунами лошадей, хлебом, фруктами, овощами, табаком и сахаром, наконец скромными корешками тау-сагыза, пропитанными каучуком. Но старый Сеид ничего не знал о богатствах своей страны. Он видел только озеро Зайсан и Алтайские горы, – их вершины каждый вечер горели закатным огнем. На Зайсан Сеид пришел из омских степей маленьким мальчиком. Это было шестьдесят лет назад. Он пришел с толпой русских крестьян, бежавших от голода. Крестьяне слышали, что за пустыней лежит страна по имени «Белые воды» – богатая и девственная. Там в лесах льются десятки...