| Наши партнеры |
|
Ru.otzyv.com - На этом ресурсе вы сможете найти самые полные отзывы о Термовилле
|
Фанаты древностей московских настоятельно рекомендуют въезжать на территорию Петровской академии в двадцать седьмом трамвае. Поскольку стариной кудрявой по тому же самому маршруту ездил маленький паровичок, и в нем кондукторствовал сам писатель Паустовский.
Увы, сейчас трамвайчик сделался передвижною богадельней: в вагоне - несметное множество старцев, и у каждого - металлическая колесница с брезентовым коробом. Ведь рядышком - недорогой Коптевский рынок. Я советую отправиться автобусом семьдесят два. Он отходит от той же "Савеловской", что и трамвай-богадельня, однако оставляет рынок в стороне.
Самая изящная постройка Петровской Академии (ныне - ТСХА им. Тимирязева) - бывший эрмитаж графов Разумовских. Он появился в позапрошлом веке, а в середине прошлого, уже при Академии, был перестроен и экспроприирован студенческой столовой (суп и хлеб - бесплатно). А в 1879 году тут открыли "Лесной кабинет" (говоря колючим современным языком - кафедра лесоводства).
Эрмитаж венчает перспективу улицы. Вонючие автобусы, трясучие трамваи замедляют перед ним движение, сворачивают вдумчиво, и эрмитаж словно вращается, выставляет пассажирам свои великолепные бока. А пассажиры алчны до мечтаний - все, как один хотят жить в этом маленьком желтеньком домике, в первом этаже они бы разместили спальни, кабинеты, во втором была бы зала для приемов, а возвращаясь в сумерки со службы, они б издалека углядывали шахматную крышу и радовались бы: "вот я и дома".
И пассажиры ревнуют друг друга к мечте, мстят друг другу локтями, тележками да сапогами, но "Лесной кабинет" все равно никому не доступен. Он, хотя и предназначен для домашнего уюта, служит лесоводам в пыльных сапогах.
Самое главное здание Петровской Академии - конечно, "дворец Бенуа". В кавычках - потому что никакой он не дворец, и Бенуа его строил уже для студенческих нужд, разломав предварительно барский дворец Разумовских. Главное здание (сейчас - учебный корпус # 10) скучновато, и своими глупыми колоннами напоминает биржу или же вокзал. Кстати, в нем до сих пор проживает белесая статуя Ленина, а стекла - особые, выпуклые. Их приобрели у финнов еще в 1864 году. Однако, сейчас эти стекла частично разбиты, заменены на новые, простые. И чудо финской техники уже не восхищает, напротив, стекла кажутся бракованными, вспученными изнутри каким-то жутким катаклизмом.
Более всего побиты стекла со стороны старого парка. Хотя он признан городскою достопримечательностью, там даже объявление висит: "Катание на лыжах и спортивные игры в историческом парке воспрещаются. За нарушение штраф." Впрочем, насчет метания камней в кривые стекла в том объявлении ни слова.
Именно тут, в безобидном на вид "историческом парке" произошло главное преступление Петровской Академии. В одном из гротов студент Нечаев со товарищи убил студента Иванова. И сбросил тело в пруд. Нечаев, как известно, был ультраанархистом и сподвижником Бакунина. Иванов же в чем-то отступился от нечаевской идеологии, за что и поплатился.
Убийство прогремело по России. Достоевский ввел его в затейливый сюжет романа "Бесы", а затем в парк Академии ворвался Андрей Белый с книжкой Федора Михайловича в дамском ридикюле. Пританцовывая, нюхал землю - проникался революционной атмосферой, вжившись в образ, чуть не укокошил своего товарища по вылазке, эсдека Валентинова. Так замышлялся кровавый роман "Петербург".
Ужасный грот вскоре разрушили - дабы не привлекал внимания досужих литераторов. Со временем и прочие садовые шедевры развалились. Из многих гротов лишь один остался - огромный, но при этом элегантный, весь исчертанный скабрезными словами. Да парочка черненьких статуй у входа во "дворец Бенуа".
Зато появилось с десяток великих ботаников - лабрадоровых, бронзовых, просто гранитных. И самый важный - почвовед Василий Вильямс. В семнадцатом столетии на месте нынешнего Вильямса возник собор Петра и Павла, "что на речке Жабенке". Вскоре после революции его закрыли, устроили в нем винный магазин с большим портретом Сталина на стенке, а рядышком поставили уборную. В тридцатые годы ту церковь снесли, и явился народу истукан-почвовед.
Кстати, убийство Иванова - вовсе не единственное преступление Петровской Академии. Ее осиновые рощи вдохновляли обывателей на всякие сомнительные подвиги. В газетах то и дело появлялись сообщения такого рода: "В ночь на 20 июля, с канализационного поля Петровско-Разумовской академии, похищено четыре термометра для измерения температуры почвы, стоимостью 24 руб."
Один загадочный злодей зараз упер чертову дюжину горшков с домашними растениями (в том числе, пальмами). И, гоняясь за жареным фактом, тут постоянно рыскал Гиляровский.
Все же самым забавным был случай с приездом "великого князя". Один затейник позвонил по телефону приставу Петровско-Разумовской части, представился начальником Дворцового Управления и предупредил: приедет на прогулочку великий князь Иван Константинович. Разумеется, инкогнито. И описал себя.
Потом затейника разоблачили, поймали, устроили очную ставку с радушным полицейским чином. Тот остолбенел, потом, конечно, рассердился.
А затем в Петровско-Разумовское решил заехать главноуправляющий Земледелия. И когда об этом сообщил градоначальник (опять-таки по телефону), несчастный пристав послал его к таким чертям, что был понижен в звании.
Впрочем, к Петровско-Разумовскому тянуло не только преступников. Упомянутый уже писатель Паустовский любил эти места более прочих. "Быстро раздав билеты, я садился на открытой площадке и погружался без всяких мыслей в шелест осени, мчавшейся по сторонам "паровичка"," - разводил мемуары великий кондуктор. Другой писатель, Короленко, был не менее восторженным:
"В этом месте моих воспоминаний на меня точно веет струя свежего воздуха."
"Снег на дворике московском Иль в Петровском-Разумовском Пар над зеркалом пруда"
Того самого пруда, где обнаружили тело убитого студента Иванова.
Чехов устраивал тут пикники. Закатав штаны, от бегал со смешным сачком за бабочками, а влюбленные в писателя студенты шумно выражали свои чувства. Чехов же искал уединения, поэтому сердился на студентов, грубил и убегал, забыв на поле свой сачок.
Сама же Академия жила своей научной жизнью. Прогрессивные умы что-то там скрещивали с чем-то, делали прививки, окучивали и пропалывали грядки. Время от времени устаривался конкурс плугарей: "Каждый из состязующихся должен вспахать полосу в 40 саж. длины и 2 саж. ширины; плуги будут употреблены висячие и других систем," - анонсировала пресса.
Однако, горожанам было не до них. В Академию приезжали на парк, на красивую архитектуру, на пруды, на скульптуры и гроты, да на особенный, Петровско-Разумовский дух. Разве что в музей зайдут от праздности. Академическая жизнь не волновала экскурсантов. Однако, придавала некий колорит.