Р. И. ФРАЕРМАНУ
27 декабря 1941 г. Алма-Ата
Рувец, дорогой мой, только что получили Ваше письмо с передовой линии. Валя, конечно, расплакалась и от радости и от тревоги. Очень страшно, Рувец, за Вас, и об одном я Вас прошу — берегите себя.
Ни я, ни Валя не представляем себе жизни без Вас! Живем только надеждой, что снова мы все встретимся и хотя бы последние годы проживем в покое, в тишине, в дружбе. Я не могу думать о том, что сейчас с Вами, о том, что Вы совсем один, что нет никого из близких около Вас. Но все же я знаю, что мы встретимся, что после этой войны больше не будет, не должно быть войн и, может быть, тот прекрасный мир, о котором мы всегда мечтали, настанет, наконец, на пашей земле.
Я знаю, что Вы очень устали, Рувец, особенно после болезни, и думаю, что Вам надо передохнуть на другой работе, где Вы сможете как писатель принести общему делу гораздо больше пользы, чем сейчас. Не сердитесь, что я пишу Вам это. И не сердитесь на меня, Рувец, что я очень тактично, только от своего имени написал Фадееву и Лозовскому относительно Вас. Я написал им о необходимости использовать Вас во всю Вашу силу как писателя на преяс-ней литературной работе, а не держать Вас на заметках. Может быть, из этого ничего и не выйдет, но я считаю, что так надо сделать и что я прав. Письмо к Лозовскому подписал и Маршак.
От Вали из Челябинска получаем письма и обмениваемся телеграммами. Больно очень за нее. Было бы лучше, если бы она была с нами. Здесь Мальва с Бубкой и Пайкой. Здесь Коля Харджиев. На днях приехал из Орска Жоржик Шторм, хочет перевозить сюда Шурочку и отца. Живет у нас из знакомых здесь Маршак, Квитко, Ильин, Шкловский, Зощенко, Михалков... Миша с Лелей. Ужасно все то, что Вы пишете о Роскине и Василии Тихоновиче. Не знаете ли вы, где Ваня Халтурин? Все надеемся, что еще услышим о них, все окончится благополучно.
Живем как на бивуаке в изгнании и при первой же возможости вернемся в Москву...
Я работаю,— кончаю сценарий по «Созвездию Гончих Псов» (он осовременен), но работать трудно, почти невозможио. Нужно делать над собой огромное усилие, чтобы написать хотя бы страницу.
Пишите хотя бы два-три слова, чтобы знать, что с Вами ничего не случилось.
Обнимаю Вас крепко, Рувец, родной мой. Знайте, что все же Вы не один, что мысленно не бывает часа, когда бы мы не были вместе с Вами.
Ваш Коста.
Жорягак получил письмо от Туси. Со 2-го октября она не получила никаких известий от Игнатия. Очень встревожена.
Опубликовано в газете «Советская Россия» 25 декабря 1983 г.
Лозовский Соломон Абрамович (1878—1952) — советский государственный и партийный деятель, в годы Великой Отечественной войны был начальником Совинформбюро.
Квитко Лев Моисеевич (1890—1952)—еврейский советский поэт.
— Маршак Илья Яковлевич; 1895/96—1953) — русский советский писатель.
виче.— А. И. Роскин (был слух, что он в плену) и В. Т. Бобрышев погибли на фронте осенью 1941 г.